Отъ ръчи о томъ, какая земля „всъмъ землямъ мати“, вопрошаюшдй переходитъ— за доброй дюжиною попутныхъ вопросовъ къ такому: „На чемъ-же у насъ основалася Мати-,Сыра-Земля?“—„Основалася на трехъ на рыбинахъ — не скупится на слова простодушная народная мудрость:
„На трехъ рыбинахъ на китёнышахъ,
На китахъ-рыбахъ вся сыра-земля стоитъ,
Основана и утверждена,
И содержитца вся подселенная..."
Отвътъ доходит до самой,что называется,подноготной мироздания:„Стоитъ Китъ-рыба не сворохнетца, - когда-жъ ' Китъ-рыба потронетца, потронетца—восколыхнетца, тогда бълый свътъ нашъ покончитца: ахъ,Китъ-рыбина разыграитца,все синё море восколыхнётца, сыра мать-земля вся вздрогонитца, увесь миръ-народъ приужаснитца; тады буде время опослъдняя".. *
8
"Земля покоится на воде, якоже на блюде, простерта силою всеблагаго Бога",— приводить онъ слова одного изъ забытыхъ памятниковъ народной старины. Эта „вода" -небесный воздушный океанъ, въ которомъ тучи-водохранительницы представляются какими-то громаднейшими рыбами. „Китъ-рыба-всемъ рыбамъ мати!“ —гласить „Голубиная Книга". А потому-то тучи-рыбы переименовались въ китовъ, принявшихъ — по воле воображения не видывавшаго этихъ „рыбъ" "пахаря"—на свои спины „всю подселенную, всю подсолнечную". Иные утверждают, - говорить пытливый изследователь поэтическихъ воззрений славянъ на природу,-что изстари подпорою земли служили четыре кита, но одинъ из нихъ умерь. Когда-же перемрутъ и остальные три, въ то время наступить кончина Mipa. Землетрясение—въ глазахъ пахаря, задумывающагося надъ основами мироздания—не что иное,какъ отголосокъ шума, производимаго китами, поворачивающимися съ бока на-бокъ. По уверению памятливых, особенно ревниво оберегающихъ дедовския предания, сказателей, встарину было даже не три-четыре, а семь, китовъ, подставлявшихъ свои спины для земли. Когда отяжелела она отъ незамолимыхъ греховъ человеческихъ, ушли четыре кита „въ пучину эфиопскую“. Во дни Ноя все киты покинули свое место, отчего, —говорить дошедшие до высотъ простонароднаго умозрения сведущие люди,—и произошелъ всемipный потопъ.
9
Противъ благоговейнаго почитания Матери-Сырой-Земли, сохранившагося и до нашихъ дней въ виде яркаго пережитка древнеязыческаго ея обожествления, возставали еще въ XY— XYI столетияхъ строгие поборники буквы заветовъ Православия, громя въ церковныхъ стънахъ народное cyeвеpie. Но ни грозныя обличения, ни время— со всей его безпощадностыо— не искоренили этого предания далекихъ дней, затонувших во мраке веков отошедшихъ въ бездонныя глубины прошлаго-стародавняго. Кто не почитает земли-кормилицы, тому она, по словамъ народа-пахаря, не даетъ хлеба—не то что досыта, а и впроголодь. Кто сыновнимъ поклономъ очестливымъ не поклонится Матери-Сырой-Земле, выходя впервые по весне въ зачерневшееся проталинами поле,—на гробъ того она наляжет не пухомъ легкимъ, а тяжелымъ камнемъ. Кто не захватит съ собою въ чужедальний путь горсть родной земли, - тому никогда больше не увидеть родины. Больные мучимые "лихоманками" —лихими сестрами, выходятъ въ поле чистое, битъ поклоны на все четыре стороны света белаго, причитают: „Прости, сторона, Мать-Сыра-Земля!“
14
Жил, по верованию древнихъ пращуровъ пахаря нашихъ дней, обитал этотъ могучий бог сначала не въ пучине морской, а въ бездонной глубине синяго неба, раскидывающагося безпредельнымъ воздушным океаномъ надъ Матерью-Сырой-Землею. И самое небо казалось живому народному воображению не чемъ иным, как океанъ-моремъ, въ волнах котораго купались и пресветлое солнце, и ясныя звезды, омывался и светёл - месяцъ. Мало - помалу представление о небе - море было перенесено на заслоняющия его от глаз человеческих волны дожденосительниц -тучъ, отовсюду окруживших, по воле народа-сказателя, небесный островъ „Буян". Когда пододвинулась Русь поближе къ заправскому синему морю и даже начала заглядывать за-море,—сложилось въ ней понятие о море-океане, на которомъ-де плавает стоящая на китахъ земля. Островъ Буян перенесся на средину этого безпредельнаго моря и стал жилищемъ солнца съ алыми сестрами—зорями,
а когда миновали чередъ обожествлению дневного светила, поселились на этомъ острове всякия дива - дивныя, и до сих пор не покидающия его для суевернаго воображения, придерживающагося заповеданными стариною преданий. Обступаютъ-стерегутъ его ветры буйные. Жыветъ на острове и змея „всеми змеямъ старшая, и вещий ворон—„всем черными воронам старший брат“(„Живет ворон- Огненнаго Змея клюети!"), и птица— „всемъ птицам старшая и большая", (съ железным носомъ и когтями медными), и пчелиная матка —„всеми матками старшая".
68
Трудовая-подвижническая жизнь народа-пахаря, идущая по белу свету рука-объ-руку съ бедностью, несмотря на всю темноту своихъ невзгодъ, не заслоняетъ света солнечнаго отъ усталыхъ очей вековечнаго работника — со всею той радостью, какую несетъ земле этотъ чудодейный даръ неба. Чуткое сердце простолюдина более, чемъ чье бы то ни было, наделено способностью смотреть проникновеннымъ взоромъ въ глубину обступающаго сумрака и находить въ немъ яркie просветы,
667
Человъкъ рождается на смерть, умираетъ— на жизнь.
697
Земная жизнь представляется воображению народа-пахаря неоглядной нивою, по которой—сменяя одна другую—проходятъ толпы сеятелей. Засеваютъ они распаханную предшественниками ниву, а сами все идутъ да идутъ вперед, скрываясь съ глазъ все надвигающихся и надвигающихся новыхъ сеятелей. Что посеетъ человек, то и пожнетъ: какъ проведетъ свою земную жизнь, такое
и воздаяние подучит сеятель жизненной нивы—„на томъ свете", за порогомъ смерти. "Сеешь живучи, жнешь—умираючи!"
699
„На трехъ рыбинахъ на китёнышахъ,
На китахъ-рыбахъ вся сыра-земля стоитъ,
Основана и утверждена,
И содержитца вся подселенная..."
Отвътъ доходит до самой,что называется,подноготной мироздания:„Стоитъ Китъ-рыба не сворохнетца, - когда-жъ ' Китъ-рыба потронетца, потронетца—восколыхнетца, тогда бълый свътъ нашъ покончитца: ахъ,Китъ-рыбина разыграитца,все синё море восколыхнётца, сыра мать-земля вся вздрогонитца, увесь миръ-народъ приужаснитца; тады буде время опослъдняя".. *
8
"Земля покоится на воде, якоже на блюде, простерта силою всеблагаго Бога",— приводить онъ слова одного изъ забытыхъ памятниковъ народной старины. Эта „вода" -небесный воздушный океанъ, въ которомъ тучи-водохранительницы представляются какими-то громаднейшими рыбами. „Китъ-рыба-всемъ рыбамъ мати!“ —гласить „Голубиная Книга". А потому-то тучи-рыбы переименовались въ китовъ, принявшихъ — по воле воображения не видывавшаго этихъ „рыбъ" "пахаря"—на свои спины „всю подселенную, всю подсолнечную". Иные утверждают, - говорить пытливый изследователь поэтическихъ воззрений славянъ на природу,-что изстари подпорою земли служили четыре кита, но одинъ из нихъ умерь. Когда-же перемрутъ и остальные три, въ то время наступить кончина Mipa. Землетрясение—въ глазахъ пахаря, задумывающагося надъ основами мироздания—не что иное,какъ отголосокъ шума, производимаго китами, поворачивающимися съ бока на-бокъ. По уверению памятливых, особенно ревниво оберегающихъ дедовския предания, сказателей, встарину было даже не три-четыре, а семь, китовъ, подставлявшихъ свои спины для земли. Когда отяжелела она отъ незамолимыхъ греховъ человеческихъ, ушли четыре кита „въ пучину эфиопскую“. Во дни Ноя все киты покинули свое место, отчего, —говорить дошедшие до высотъ простонароднаго умозрения сведущие люди,—и произошелъ всемipный потопъ.
9
Противъ благоговейнаго почитания Матери-Сырой-Земли, сохранившагося и до нашихъ дней въ виде яркаго пережитка древнеязыческаго ея обожествления, возставали еще въ XY— XYI столетияхъ строгие поборники буквы заветовъ Православия, громя въ церковныхъ стънахъ народное cyeвеpie. Но ни грозныя обличения, ни время— со всей его безпощадностыо— не искоренили этого предания далекихъ дней, затонувших во мраке веков отошедшихъ въ бездонныя глубины прошлаго-стародавняго. Кто не почитает земли-кормилицы, тому она, по словамъ народа-пахаря, не даетъ хлеба—не то что досыта, а и впроголодь. Кто сыновнимъ поклономъ очестливымъ не поклонится Матери-Сырой-Земле, выходя впервые по весне въ зачерневшееся проталинами поле,—на гробъ того она наляжет не пухомъ легкимъ, а тяжелымъ камнемъ. Кто не захватит съ собою въ чужедальний путь горсть родной земли, - тому никогда больше не увидеть родины. Больные мучимые "лихоманками" —лихими сестрами, выходятъ въ поле чистое, битъ поклоны на все четыре стороны света белаго, причитают: „Прости, сторона, Мать-Сыра-Земля!“
14
Жил, по верованию древнихъ пращуровъ пахаря нашихъ дней, обитал этотъ могучий бог сначала не въ пучине морской, а въ бездонной глубине синяго неба, раскидывающагося безпредельнымъ воздушным океаномъ надъ Матерью-Сырой-Землею. И самое небо казалось живому народному воображению не чемъ иным, как океанъ-моремъ, въ волнах котораго купались и пресветлое солнце, и ясныя звезды, омывался и светёл - месяцъ. Мало - помалу представление о небе - море было перенесено на заслоняющия его от глаз человеческих волны дожденосительниц -тучъ, отовсюду окруживших, по воле народа-сказателя, небесный островъ „Буян". Когда пододвинулась Русь поближе къ заправскому синему морю и даже начала заглядывать за-море,—сложилось въ ней понятие о море-океане, на которомъ-де плавает стоящая на китахъ земля. Островъ Буян перенесся на средину этого безпредельнаго моря и стал жилищемъ солнца съ алыми сестрами—зорями,
а когда миновали чередъ обожествлению дневного светила, поселились на этомъ острове всякия дива - дивныя, и до сих пор не покидающия его для суевернаго воображения, придерживающагося заповеданными стариною преданий. Обступаютъ-стерегутъ его ветры буйные. Жыветъ на острове и змея „всеми змеямъ старшая, и вещий ворон—„всем черными воронам старший брат“(„Живет ворон- Огненнаго Змея клюети!"), и птица— „всемъ птицам старшая и большая", (съ железным носомъ и когтями медными), и пчелиная матка —„всеми матками старшая".
68
Трудовая-подвижническая жизнь народа-пахаря, идущая по белу свету рука-объ-руку съ бедностью, несмотря на всю темноту своихъ невзгодъ, не заслоняетъ света солнечнаго отъ усталыхъ очей вековечнаго работника — со всею той радостью, какую несетъ земле этотъ чудодейный даръ неба. Чуткое сердце простолюдина более, чемъ чье бы то ни было, наделено способностью смотреть проникновеннымъ взоромъ въ глубину обступающаго сумрака и находить въ немъ яркie просветы,
667
Человъкъ рождается на смерть, умираетъ— на жизнь.
697
Земная жизнь представляется воображению народа-пахаря неоглядной нивою, по которой—сменяя одна другую—проходятъ толпы сеятелей. Засеваютъ они распаханную предшественниками ниву, а сами все идутъ да идутъ вперед, скрываясь съ глазъ все надвигающихся и надвигающихся новыхъ сеятелей. Что посеетъ человек, то и пожнетъ: какъ проведетъ свою земную жизнь, такое
и воздаяние подучит сеятель жизненной нивы—„на томъ свете", за порогомъ смерти. "Сеешь живучи, жнешь—умираючи!"
699
Комментариев нет:
Отправить комментарий